А.П. Ермолов генерал-лейтенант.
А. Алешин. Кафидат зкономнческих наук. Источник газета "Орловская правда". 2002 г.

Изучение жизни и деятельности А.П. Ермолова по авторским Монографиям и многочисленным публикациям, собственным запискам полководца вызывало у меня все больший интерес к судьбе нашего славного земляка, его ратным подвигам во славу русского оружия, его военным и административным мерам на Кавказе по укреплению могущества своей Родины. Несправедливая опала полководца В 50-летнем возрасте, в расцвете его творческих сип и таланта, не может не оставлять в душе горечь и обиду. Возникает желание напомнить хотя бы кратко на страницах газеты нынешнему поколению о жизни и его великих заслугах перед Отечеством, В связи с 225-летием со дня рождения А.П. Ермолова, которое предстоит отметить в июне нынешнего года, нелишним было бы поразмышлять: а все ли сделано в Орле для увековечения памяти Ермолова по его заслугам?

Ермолов много раз бывал на Орловщине — в родовом имении Лукьянчиково Мценского уезда и в Орле, где жили его родители. Жил здесь и он сам сразу после опалы. В Орле его хоронили как национального героя. Он получал ордена из рук великих русских полководцев Суворова и Кутузова, заслужил высокие воинские звания — генерала от инфантерии и от артиллерии. И если бы не коварная опала, разве не мог он иметь высшего воинского звания? Наверное, мог бы.

Героическая биография нашего земляка — образец самоотверженного служения Родине и своему народу, достойный пример для воспитания патриотизма и лучших человеческих качеств у наших современников.

По отзыву декабриста М.Ф. Орлова, имя Ермолова "должно служить украшением нашей истории". Недаром Ермолов был воспет в стихах Жуковского, Пушкина, Лермонтова. А.С. Грибоедов, служивший при Ермолове на Кавказе адъютантом "по дипломатической части", называл его "сфинксом новейших времен", намекая на глубину и загадочность этой личности. Действительно, в судьбе Ермолова было и много героизма, и немало несправедливости.

Карьера боевого офицера - артелериста.

В характере А.П. Ермолова отчетливо проявлялись отцовские и материнские начала, придавшие ему с ранних пет особенный облик — гордость, независимость и вместе с тем скромность, серьезность. Отец, Петр Алексеевич, принадлежавший к небогатым, но старинным дворянам Орловской губернии, по словам мемуаристов, одарил его "серьезным и деловым складом ума", а мать, Мария Денисовна, из рода дворян Давыдовых — "живым остроумием и колкостью языка, качествами, которые доставили ему громкую известность и вместе с тем наделали ему много вреда".

Воспитанный в духе уважения и даже преклонения перед всем русским — языком, обычаями, историей, Ермолов никогда не кичился своим дворянским происхождением. Полученное им домашнее воспитание он впоследствии дополнил большой начитанностью. Стремясь дать сыну хорошее образование, отец определил его семи лет в университетский благородный пансион. 5 января 1787 года на десятом году жизни Алексей Ермолов был зачислен унтер-офицером в лейб-гвардии Преображенский полк.

В сентябре следующего года его произвели в сержанты, а вскоре и в офицеры, и к 1791 году он имел уже чин поручика. Первые годы юноша оставался под родительской кровлей в Москве, мечтая пойти по стопам отца-артиллериста.

Получив назначение на должность старшего адъютанта при генерал-прокуроре в Петербурге, правителем канцелярии которого был его отец, юный офицер продолжал упорно совершенствовать свое образование, занимался под руководством известного петербургского математика Лясковского. Блестяще выдержав экзамен, он в августе 1793 года был переведен в капитаны артиллерии с причислением младшим преподавателем к Артиллерийскому инженерному шляхетскому корпусу. Свое пребывание в корпусе Ермолов использовал для самообразования, и прежде всего в области военной истории, артиллерии, фортификации и топографии.

Свое боевое крещение он получил под началом Суворова. С первых дней польской кампании 1794 года юноша постоянно искал случая отличиться, выказать умение и отвагу. Именно эти качества капитан Ермолов проявил, командуя своей батареей при штурме предместья Варшавы, за что был удостоен ордена Георгия Победоносца четвертого класса. Тогда ему шел лишь 18-й год.

Вторую боевую награду Ермолов получил на Кавказе в войне с Персией за отличное усердие и заслуги при осаде крепости Дербент в августе 1796 года, где командовал батареей. Он был удостоен ордена Князя Владимира четвертой степени с бантом. Второй боевой орден он заслужил в 19 лет.

Будучи в чине подполковника, он в числе многих офицеров прогрессивных демократических взглядов пострадал от своеволия нового императора Павла I. В 1798 году

вместе с другими офицерами — членами политического кружка, неудовлетворенными новыми порядками в армии, был арестован его брат от первого брака матери A.M. Каховский. А в конце того же года за смелую переписку с братом оказался в Алексеевском равелине Петропавловской крепости и Ермолов. Через некоторое время он был направлен в ссылку в Кострому, которая могла бы быть сколь угодно долгой. После смерти Павла I ставший в 1801 году императором Александр I уже на другой день даровал свободу всем узникам, в т.ч. и Ермолову.

Арест, заточение в Алексеевском равелине и ссылка наложили сильный отпечаток на его личность и всю дальнейшую жизнь, научили его быть крайне осторожным и скрытным, что, однако, вполне уживалось с его острыми, язвительными афоризмами, которые способствовали его популярности, особенно среди офицерской молодежи, видевшей в нем человека независимых взглядов, презирающего лесть и угодничество.

Теперь он жил одной мыслью — посвятить себя России и новому государю.

В сражениях русской армии с Наполеоном 1805—1807 годов закалялся полководческий талант офицера-артиллериста Ермолова. За доблесть в войне с Наполеоном 1805 года он был удостоен ордена Св. Анны II степени.

Во второй войне с Наполеоном в сражении при Прейсиш-Эйлау в 1807 году блистательные действия полковника Ермолова, где он командовал десятками орудий конной артиллерии, обеспечившими перелом в битве в пользу русской армии, обратили на себя внимание русских военачальников. Как отмечал в своих записках участник битвы при Эйлау декабрист С.Г. Волконский, "с этого сражения началась знаменитость А.П. Ермолова в военном деле". Ермолов был удостоен ордена Владимира III степени.

После войны 1806—1807 годов Ермолов вернулся в Россию с репутацией одного из первых артиллеристов русской армии. Его по заслугам оценили такие полководцы, как Кутузов и Багратион, другие видные военачальники.

Князь Багратион исходатайствовал ему за блистательное мужество, выказанное близ Гутштадта, знаки Св. Георгия 3-го класса, за сражение при Го-лимине он был награжден золотой шпагой с надписью "За храбрость", и при Гейльсберге — алмазными знаками Св. Анны II степени.

Находясь после военной кампании на отдыхе у родителей в Орле, А.П. Ермолов получил известие о производстве в генерал-майоры и назначении инспектором конногвардейских рот. В этом новом звании он отправился в 1809 году для осмотра конной артиллерии в молдавской армии.

В 1811 году Ермолов вступает в командование гвардейской артиллерийской бригадой в Петербурге, а в марте 1812 года по пути к западным границам России он получил высочайшее повеление быть командующим гвардейской пехотной дивизией.

Таким образом, к началу Отечественной войны с Наполеоном 25-летний Ермолов — это уже блестящий боевой генерал, кавалер многих заслуженных роевых наград.

Герои Бородинского сражения и разгром французской армии в России.

Эпоха Отечественной войны с Наполеоном — одна из самых славных страниц русской истории. Массовый героизм, готовность к самопожертвованию русских солдат, офицеров и генералов стали важнейшим фактором победы в этой войне ради спасения Отечества. Примечательно, что среди героев войны особое место принадлежит нашему земляку генералу Ермолову.

На семнадцатый день войны император Александр I назначил генерал-майора Ермолова на должность начальника главного штаба Западной армии, которой командовал военный министр Барклай-де-Толли.

С этого времени Ермолов — непосредственный участник всех более или менее крупных сражений и боев Отечественной войны 1812 года как во вре-мя наступления французской армии, так и в период ее изгнания из пределов России.

На Ермолова пала тяжкая обязанность примирять командующего II армией князя Багратиона, который требовал решительного наступления,и Барклая, сторонника постепенного соединения двух армий, смягчать их взаимные резкости, увещевать и уговаривать прийти к согласию во имя общего святого дела.

Отступившие армии соединились у Смоленска. В тяжелых боях под Смоленском за отличие и особенное участие в сражении при Валутиной горе (Лу-бино) 7 августа, в результате которого неприятель не смог захватить важный участок соединения дорог и отрезать часть 1-й армии, Ермолов по представлению Барклая-де-Толли был произведен позднее в генерал-лейтенанты.

С прибытием 17 августа к соединенной армии главнокомандующего М.И. Кутузова Ермолов становится фактически начальником его штаба и в этой должности остается вплоть до изгнания французов из пределов России. Кутузов принял решение дать 26 августа под Бородином генеральное сражение армии Наполеона. В Бородинской битве Ермолов находился при самом Кутузове. Он принимал адъютантов с донесениями и обо всем важнейшем докладывал главнокомандующему.

В критический, решающий момент сражения он совершил выдающийся подвиг. Обнаружив по пути с резервом во 2-ю армию, что французы взяли верх на Курганной высоте и захватили редут Раевского, Ермолов мгновенно принял решение восстановить здесь порядок, выбить неприятеля из редута, господствующего над всем полем сражения и справедливо названного ключом Бородинской позиции.

Он развернул отступавшие с высоты части и сам лично возглавил атаку, с поднятой саблей первым побежал на крутизну. Множество солдат, обгоняя Ермолова, бросились вверх в штыковую атаку. Батарея Раевского была отбита. Потеря стратегической высоты поколебала всю наступательную мощь противника. Участвовавший в Бородинском сражении в качестве адъютанта Кутузова Муравьев-Карский написал впоследствии: "Сим подвигом Ермолов спас всю армию". В письме Александру I Кутузов отмечал, что "начальник Главного штаба генерал-майор Ермолов, видя неприятеля, овладевшего бата-реею, важнейшею во всей позиции, со свойственною ему храбростию и решительностью... устроя сколь можно скорее бежавших, подавая собою пример, ударил в штыки. Неприятель защищался жестоко, но ничто не устояло противу русского штыка..." После Бородинского сражения Алексей Петрович был награжден орденом Св. Анны 1-й степени.

По меткому выражению Ермолова, в сражении при Бородине "французская армия расшиблась о русскую". Он убежденно считал, что в Бородинском бою все русское воинство увенчало себя бессмертной славой.

Ермолов сыграл решающую роль в пресечении попытки Наполеона отступать на Калугу. После трехдневных ожесточенных боев за Малоярославец французской армии ничего не оставалось, как повернуть с Калужской дороги и отходить на Можайск, Вязьму, по пепелищам сожженных городов и селений старой Смоленской дороги, где его ожидал голод. Приняв предложение начальника главного штаба армии Ермолова, Кутузов начал свое знаменитое параллельное преследование, которое привело французскую армию к катастрофе.

По указанию главнокомандующего Ермолов находился в авангарде русской армии при преследовании французов, и движение всей армии согласовывалось с действиями авангарда. Крупное поражение потерпели французские войска в бою с авангардом русской армии у Вязьмы. А трехдневный бой у Красного 4—6 ноября завершился полным разгромом неприятеля. Корпуса Даву и Нея перестали существовать.

В рапорте фельдмаршала Кутузова Александру I было сказано, что в сражении под Красным Ермолов "оказал опыты рвения к службе, личной неустрашимости и военные способности, чем способствовал к совершенному поражению неприятеля". Ермолов наконец-то получил звание генерал-лейтенанта.

Потеряв на Березине около 50 тыс. человек убитыми, утонувшими и пленными, "великая армия" французов фактически перестала существовать. Ермолов, будучи очевидцем переправы остатков французской армии через Березину, писал: "...Неприятель понес срам бегства, и ограничен срок существования разрушающих остатков ег^армии".

Герои битв при Кульме и взятие Парижа.

Блестящие способности и воинскую доблесть проявил генерал-лейтенант Ермолов в заграничных походах союзных войск. Некоторое время Ермолов командовал артиллерией во всех армиях. В кампании 1813 года» уча-ствовал в сражениях при- Дрездене, Люцене, Бауцене, Кульме.

В сражении прк Бауцене 9 мая 1813 года союзные войска вынуждены были отступить. Арьергард был поручен Ермолову. И только его решительные действия обеспечили отход армии без складывавшихся неизбежных крупных потерь. Подвиг Ермолова был столь значительным, что за храбрость и умелое ведение арьергардных боев он получил алмазные знаки ордена Св. Александра Невского. Коренной перелом во всей кампании 1813 года внесло знаменитое сражение при Кульме. В центре этого сражения находилась первая гвардейская дивизия под командой Ермолова. В критический момент, сражаясь целый день против вдвое сильнейшего врага, гвардия под начальством Ермолова спасла своим геройским самопожертвованием всю союзную армию, обеспечив ей конечную победу. Прямо на месте битвы Александр I потом надел на Ермолова орден Св. Александра Невского. От прусского короля за Кульм он получил крест Красного орла I степени. По словам Дениса Давыдова, "знаменитая Кульмская битва, в первый день этого великого по своим последствиям боя, принадлежала по преимуществу Ермолову, служит одним из украшений военного поприща сего генерала". Кампания 1814 года началась уже за Рейном, в пределах Франции. Особо отличился Ермолов в битве за Париж. По личному указанию императора Александра I Ермолов во главе гвардейской пехоты атаковал высоту Бельвиль — восточные ворота Парижа и вынудил французов капитулировать. Александр I поздравил Ермолова с блестящим успехом союзной гвардии, вручив ему знаки Св. Георгия 2-й степени. Писать текст манифеста о взятии Парижа император доверил именно Ермолову. 19 марта 1814 г. союзные войска торжественно вошли в Париж. Алексей Петрович получил должность начальника гвардейского корпуса. Авторитет Ермолова настолько возрос, что его кандидатуру рассматривали как наиболее вероятную на пост военного министра.

Осенью 1815 года Ермолов, сдав командование гренадерским корпусом генералу Паскевичу, уехал в отпуск к родителям в Орел, однако в апреле 1816 года последовал рескрипт Александра I о назначении Ермолова наместником Кавказа. Император рассчитывал, что талантливый и энергичный генерал и государственный деятель способен выполнить задачи укрепления позиций России на Кавказе. В то же время в исследовательской литературе высказывается предположение, что Александр I преследовал также цель удалить на Кавказ очень популярного в передовых кругах России генерала.

Военная и административная.

На Кавказе.

С полномочиями командира отдельного Грузинского корпуса, управляющего гражданской частью в Грузии, Астраханской и Кавказской губерниях, чрезвычайного посла в Персии А.П. Ермолов выехал на Кавказ. Сложная дипломатическая миссия Ермолова заключалась в том, что в ответ на территориальные претензии персов русский император, утомленный продолжительными войнами в Европе, для сохранения мира допускал возможность возвращения Персии чего-то из недавних завоеваний в Закавказье. Ермолов решил сам возглавить посольство, чтобы не допустить никаких уступок.

17 апреля 1817 года он во главе многочисленного посольства выехал в Персию. Его миссию опережала молва об огромном и страшном русском великане с черно-седыми усами и густым громким голосом, о могучем воине, который разбил властелина полумира Наполеона.

В результате его принципиальной и гибкой позиции дипломатическая четырехмесячная миссия завершилась тем, что 16 августа он получил документ, где было объявлено, что шах приязнь русского государя предпочитает пользе, которую мог бы получить от приобретения земель. Между Россией и Персией были установлены дипломатические отношения. 8 февраля 1818 года чрезвычайно милостивым рескриптом Ермолов за успешное выполнение возложенного на него дипломатического поручения был произведен в генералы от инфантерии.

План военной и административной деятельности на Кавказе включал в себя приведение в подданство горских народов Северного Кавказа и завершение образования административного устройства на Кавказе. Центром управления огромным краем была древняя столица Грузии Тифлис.

В Чечне проживал самый воинственный из кавказских народов, своими набегами и разбоями наводивший страх на окрестные области и державший под контролем все движение по Военно-Грузинской дороге. Поэтому Ермолов начал с Чечни. В 1818 году он оттеснил чеченцев за реку Сунжу, в низовьях которой им была основана первая крепость — Грозная. С неумолимой последовательностью, планомерно двигался Ермолов на воинственные горские племена. 25 мая 1818 года войска перешли за Терек. Из-за недостатка войск ему приходилось действовать поочередно в разных провинциях: летом— в Чечне, зимой — в Дагестане. 21 декабря Ермолов праздновал победу в Акуше Дагестана, и даргинские общества объявили, что их союз подчиняется России.

Политические и стратегические задачи диктовали необходимость включения в состав России горного пояса, отделявшего Россию от добровольно присоединившихся и присоединенных к ней закавказских земель.

Укрепив за Россией восток, главнокомандующий обратил внимание на запад. Для защиты Кабарды, добровольно вошедшей в состав России еще в 1557 году, от набегов закубан-ских горцев и турецких войск он поставил крепости в долинах рек Баксан, Чегем, Нальчик и др. Одновременно он перенес Военно-Грузинскую дорогу на левый берег Терека, что позволило обеспечить надлежащее сообщение с Закавказьем. Русские получили, как писал Ермолов, "свободный вход в Грузию, который отнять нет никакой возможности".

О крутых мерах проконсула Кавказа в отношении немирных горцев говорилось и писалось много. Вместе с тем, как отмечал современный исследователь А.Г. Кавтарадзе, "не вызывает никаких сомнений, что эти суровые меры Ермолов применял преимущественно в отношении изменников, входивших в сношения с персами или турками, и разбойников, совершавших опустошительные грабительские нападения на селения русских и горцев, принявших покровительство России".

Наказывая противников, Ермолов стремился всегда оставаться справедливым, независимо от того, кто был перед ним. Высокие нравственные качества, ум и порядочность — вот что он ценил в человеке: "Перед лицом справедливости не имеет у меня преимуществ знатный и •богатый перед низкого состояния бедным человеком".

С огромной энергией он взялся за строительство на Кавказе лечебных и оздоровительных учреждений, затем последовало создание знаменитых ныне курортов — Пятигорска и Кисловодска, Жепезноводска и Ессентуков, по сути выстроенных руками солдат.

Образованием благодаря Ермолову при полковых штаб-квартирах рот женатых солдат закладывалась семейная, оседлая жизнь закавказских и линейных полков. "У меня верит солдат, что он мне товарищ" — писал полководец.

А.П. Ермолов остался исторической эпохой для Кавказа, с его именем связан целый ряд культурных нововведений в Грузии, под его непосредственным наблюдением был перестроен центр Тифлиса, он оживил торговлю введением льготного тарифа для транзитных европейских товаров, осуществлял значительное дорожное строительство. Мероприятия, проведенные Ермоловым на Кавказе, доказывают, что он был действительно "человек государственный в широком значении этого слова". По словам А.С. Пушкина, "Кавказский край, знойная граница Азии — любопытен во всех отношениях. Ермолов наполнил его своим именем и благотворным гением...".

Жизнь в опале.

После мятежа на Сенатской площади 14 декабря 1825 года следственный комитет начал специальное расследование "о существовании тайного общества в Отдельном кавказском корпусе". И хотя депо было закрыто, но недоверие к наместнику на Кавказе со стороны нового императора не только не уменьшилось, но еще более укрепилось.

Академик М.В. Нечкина, проанализировав все данные по этому вопросу, еще в 1950-х годах пришла к выводу, что Николай I "счел опасным вести следствие о Ермолове в обычном порядке... Ермолов был слишком крупной военной и политической фигурой", и император "разработал план дискредитации в дальнейшем Ермолова по военной линии, снятия его с постов и отставки". Доказано, что Ермолов по крайней мере знал о существовании заговора и не только не принимал никаких мер против его участников, но даже предупреждал некоторых о грозящей им опасности. Даже после того как отдельный Кавказский корпус принес присягу новому императору, Николай I не ослабил надзора за опасным генералом. Его деятельность на Востоке подвергалась теперь тайной ревизии.

Первые неудачи русской армии, вызванные внезапным вторжением персидских войск в июле 1826 года с двух сторон в пределы Закавказья, послужили Николаю I благоприятным предлогом направить на Кавказ своего фаворита генерала Паскевича. А затем для разрешения конфликта между Ермоловым и Паскевичем был послан начальник Главного штаба Дибич, сразу же принявший сторону Паскевича.

И хотя к тому времени военные обстоятельства серьезно изменились в лучшую сторону, доверия к Ермолову уже не было. В конце апреля 1827 года он был освобожден от всех должностей.

Отставка Ермолова вызвала большой резонанс в передовых общественных кругах, сильное недовольство в обществе.

В связи с незаслуженной опалой полководца в стихотворении "На смерть NN" (название носит маскировочный характер) Денис Давыдов с чувством негодования обличал:

Гонители — он Ваш!
Вам плески и хвала!
Терзайте клеветой его дела земные,
Но не сорвать венка
вам с славного чела,
Но не стереть с груди вам раны боевые!

Выйдя в отставку, А.П. Ермолов приехал в родовое село Лу-кьянчиково близ Орла, где поселился потом с сыновьями. Он проживал здесь под присмотром земской полиции. В августе 1827 года Ермолова посетил поэт и генерал Денис Давыдов, его ближайший родственник и большой друг, родовое имение которого находилось в селе Давыдовка Ливенского уезда.

В Орле Ермолов жил в доме на Борисоглебской улице ("усадьба на Бодисской горе"). Он взял за правило не принимать у себя только городских чиновников, "а всякому другому доступ свободен". Жандармы докладывали по начальству о настроении полководца, о том, что из всех орденов он носит только один — Георгиевский крест, полученный от Суворова.

Именно Ермолову обязан Орел приездом А.С. Пушкина. Еще в "Кавказском пленнике" Пушкин призывал:" Смирись, Кавказ, идет Ермолов".

Майским утром 1829 года проездом на Кавказ Пушкин прибыл в Орел для встречи с Ермоловым. "Из Москвы, — пишет он в "Путешествии в Арзрум во время похода 1829 года", — поехал я на Калугу, Белев и Орел и сделал таким образом 200 верст лишних, зато увидел Ермолова*'''.

Первые слова поэта, когда он

"Мне стыдно было б, если б я по дороге в Кавказскую армию не повидался с Ермоловым". Подробно и аргументированно встреча Пушкина с Ермоловым и его пребывание в Орле изложены писателем В.М. Катано-вым в очерке "Пушкин в Орле" (в его книге "Царский венец". — Орел, 1999).

Ермолов восторженно вспоминал встречу с Пушкиным. Ему принадлежит ставшая крылатой фраза, что "поэт суть гордость нации". А встреча с полководцем вызвала сильные впечатления у Пушкина. В 1833 году в письме к опальному генералу он, высоко ценя заслуги Ермолова перед Родиной, подчеркивал: "Ваша слава принадлежит России, и Вы не вправе ее утаивать", — имея в виду его мемуарные записки.

В 1831 г. Ермолов приехал в Москву. Популярность бывшего проконсула Кавказа была чрезвычайно велика во всех сло-ях общества. Секретные жандармские агенты доносили, что Ермолова постоянно посещают приезжающие в Москву военные, что сочувственное отношение к нему можно наблюдать не только среди дворян и чиновников, но и среди торговых людей.

Император Николай I вынужден был считаться с общественным мнением и, чтобы прекратить невыгодные для правительства толки о Ермолове, решил использовать его на службе. По распоряжению императора Ермолов был введен в состав Государственного Совета. В 1837 году в связи с празднованием 25-летия Бородинской битвы Ермолову дали звание генерала от артиллерии.

Однако после ознакомления со своими обязанностями в Государственном Совете Ермолов убедился, что он "здесь совсем лишний человек". В 1839 году он настоял на своем возвращении из столицы в Москву и в заседаниях Государственного Совета больше участия не принимал.

В период 30-летнего пребывания в Москве, которое Ермолов называл "московским сидением", он уделял много времени приведению в порядок своих записок о войнах с Наполеоном, об Отечественной войне 1812 года и заграничных походах, о времени пребывания на Кавказе. Из этих материалов он составил последовательный рассказ о своей жизни.

В мае 1853 года совет Московского университета, отмечая его заслуги в служении Отечеству, избрал Ермолова своим почетным членом. Студенческая молодежь восторженно встречала опального генерала, выражая этим свое отрицательное отношение к николаевскому самодержавию.

В связи с тяжелой обстановкой в Крыму в период Крымской войны в январе 1855 года был издан манифест о всеобщем государственном ополчении. И уже в феврале 1855 года заслуженного полководца Ермолова москвичи избрали начальником ополчения своей губернии, такая же | честь ему была оказана еще в шести губерниях. Но звание это было лишь почетным, так j как его возраст не позволял | проявить способности в военной деятельности.

До самой смерти Ермолов живо интересовался происходящими в мире событиями. С Ермоловым в Москве познакомился писатель Л.Н. Толстой, приступивший в 1859 году к написанию романа "Декабристы" и эпопеи о войне 1812 года. В 1860 году в Москву был привезен сдавшийся русскому командованию Шамиль. Первый его визит был к Ермолову, к которому он относился с большим уважением.

Вечный покой на родине - в Орле.

А.П. Ермолов скончался 11 апреля 1861 года на 85-м году жизни. Он завещал похоронить его в Орле, рядом с могилой отца, "как можно проще". Москва же провожала его двое суток, а жители Орла по прибытии тела на родину устроили герою-земляку грандиозную панихиду. Его похоронили со всеми почестями у церковной стены на Троицком кладбище, рядом с могилой отца.

В статье В.А. Власова "Отечество мое — Орел" ("Поколение", 5.06.2000 г.) представлена история увековечения памяти Ермолова в Орле, которую заслужил наш земляк. Серьезные усилия в этом направлении в Орле предпринимались в 60-х годах XIX века, когда Троицкая церковь была расширена и правый придел церкви, построенный по указанию императора Александра II в ознаменование великих заслуг генерала Ермолова, стал ермоловским фамильным склепом. А затем — в начале XX века, в период кампании сбора средств на сооружение памятника Ермолову на одной из площадей города. Именем Ермолова были названы улицы в Моекве, Орле, Пятигорске.

Некоторые меры по увековечению памяти А.П. Ермо-лова в Орле были предприняты в 50-х годах XX века и позже. Тогда на наружных сте-нах правого придела Троиц-кой церкви установили мемориальную доску в его честь, а также мемориальную доску на стене сохранившегося отцовского дома в Орле.

В то же время следует заметить, что нельзя считать нормальным, если мемориальные надписи не отражают истинного положения дел. Так, все мемориальные доски представляют Ермолова как генерала от артиллерии, тогда как, как показано выше, он был удостоен сначала воинского звания генерала от инфантерии, а гораздо позже — генерала от артиллерии. Справедливо на ошибку в тексте мемориальной доски дома, где на самом деле жил не полководец, а его отец Петр Алексеевич Ермолов, указывает Р.А. Алексина (статья "Подробности его биографии". "Орловский вестник", 9.08.2001 г.).

В связи с этим встает вопрос и об улице Ермолова. Ведь в 1911 году по решению городской думы именем А.П. Ермолова была названа улица, ведущая от городского парка к могиле нашего славного земляка (бывший Воро-бьевский переулок). Однако по известным политическим причинам в 1926 году эта улица стала Пионерской.

Предстоящее празднование 225-летия со дня рождения А.П. Ермолова ставит перед соответствующими компетентными органами города, областным управлением культуры задачу восстановления исторической справедливости как в мемориальных надписях, так и в названии улицы именем полководца. А в сохранившемся деревянном родительском доме (после его ремонта) целесообразно открыть музей А.П. Ермолова.

Пришло время реализовать также в Орле идею о сооружении памятника славному земляку на одной из площадей города — идею, осуществлению которой помешали первая мировая война, а затем революция. Тем более что эта идея и сегодня живет в народе и горячо поддерживается общественностью. В юбилейные дни по крайней мере можно было бы установить памятный знак на месте сооружения монументального скульптурного образа А.П. Ермолова в ближайшее время.

Памятник великому русскому патриоту Ермолову в Орле нужен и как знак восстановления национального достоинства, героической истории нашего народа. Память о прославленном земляке нашем станет достойным примером воспитания многих поколений.

© 2004 ID